Форум » Музыка » "Kiss", KoRn, Джонатан Дэвис/Манки, PG-13 » Ответить
"Kiss", KoRn, Джонатан Дэвис/Манки, PG-13
Heidel: Название: Kiss Автор: Heidel Бета: nordream31 Перевод песни: Mion Crazy Фандом: KoRn Пейринг: Джонатан Дэвис/Манки Рейтинг: PG-13 Жанр: RPS, slash, songfic Предупреждение: ненормативная лексика
Ответов - 3
Heidel: Джонатан сидел в кресле, покачивая ногой, и нервно покусывал губу. Его рука все еще оставалась на трубке телефона, которую он минуту назад положил на рычаг. Хив только что разговаривал с Манки, и тот вот уже в который раз после возвращения из турне отказался встретиться с ним. Шаффер говорил о том, что по горло занят делами своей звукозаписывающей студии, но… Похоже… да, черт его возьми, похоже, он снова собирался сделать это! И решающего разговора стоило ждать со дня на день. ххх - Джонни, - Манки на мгновенье отвел глаза, потом снова взглянул на него, - я думаю, нам нужно… прекратить… все это. Джонатан ничего не ответил. Когда Манки позвонил ему и назначил встречу, Хив был уверен, что знает, о чем пойдет речь. И теперь, когда его предположение подтвердилось, он был раздражен, но в то же время это… уже становилось забавным. - Я… я понимаю, что я уже не раз говорил это, но у нас никогда не получалось, а теперь… нам надо прекратить наши… встречи… - продолжал Шаффер. - Это из-за Эвис? – поинтересовался Джонатан. - Да, - Манки покаянно опустил голову. – Она такая… замечательная… Дэвис чуть заметно поморщился – еще не хватало слушать, как Манки расписывает достоинства своей подружки-модели. - Она… я не могу ей лгать… - проговорил Шаффер. - Манки, - Джонатан накрыл руку гитариста своей ладонью, - я все понимаю, не надо ничего объяснять, хорошо? - Джонни, все нормально? – Шаффер с некоторой опаской взглянул на него. - Да, все в порядке, я все понимаю. - Ладно, - нельзя было не заметить, что Джеймс испытал облегчение, увидев, что Джонатан как будто спокойно отнесся к его словам. – Мне… мне нужно идти, меня ждут… - Увидимся в студии, - кивнул Дэвис. Шаффер подозрительно взглянул на него, словно не веря, что все прошло так просто, но потом улыбнулся, одним глотком допил остатки пива из своей бутылки и поднялся. – Ладно, Джонни, счастливо оставаться. - Пока, - Джонатан небрежно махнул рукой. Манки снова улыбнулся – на этот раз уже более уверенно - и направился к выходу из бара. Джонатан глядел ему вслед, пока тот не вышел за дверь, потом подозвал бармена и заказал себе еще пива. Пожалуй, стоило бы удивиться тому, что Джонатан так легко отнесся к тому, что только что расстался с любовником, отношения с которым продолжались вот уже четырнадцать… а, нет – Дэвис вперил взгляд в потолок, высчитывая про себя даты, – вот уже пятнадцать лет. Но объяснялось все просто – это происходило уже в пятый раз. Джонатан помнил, как Манки в первый раз заявил ему, что хочет прекратить их отношения – заявил решительно, вот только глаза его выдавали – в них легко можно было прочесть сомнение, и Дэвис был уверен, что Шаффер черт знает сколько готовился к этому разговору и сам себя подбадривал. Тогда Хив был раздосадован, расстроен, но в то же время он был твердо настроен вернуть любовника обратно. Отдавать кому-то Манки? Еще чего не хватало! Он принадлежал Дэвису и точка. Впрочем, тогда Джонатану даже не понадобилось ничего предпринимать. Не прошло и трех недель, как они с Шаффером снова оказались вместе в постели - тот лишь сказал: "Черт возьми, Джонни, не могу без тебя!" – до того, как они очутились в кровати, и повторил это еще раз после, когда все закончилось. "Никуда ты от меня не денешься, - подумал тогда Дэвис, изо всех сил стараясь сдержать самодовольную ухмылку и одновременно с этим чувствуя себя неимоверно счастливым. – Не отпущу". После этого такое случалось еще несколько раз – Манки говорил о том, что надо все прекратить, но через некоторое время он неизменно произносил эту самую фразу: "Черт, Джонни, не могу без тебя!", и они снова оказывались в одной постели, и опять все было замечательно – до следующего раза. Сегодня это произошло снова. "И не надоело ему, а? – думал Дэвис, неторопливо потягивая пиво. – Все равно ведь ко мне вернется… ну да ладно, нравится ему это – и пусть его, ведь, главное, возвращается…" Джонатан не сомневался, что очень скоро Манки снова будет с ним. Лишь эта новая Джеймсова подружка-модель слегка омрачала его настроение, но… Хив был уверен, что ей до него далеко во всех отношениях, – и в постели тоже! – и не сомневался, что рано или поздно любовник вернется к нему. - Дайте-ка мне еще пива, - сказал Дэвис бармену, обнаружив, что его бутылка снова опустела. ххх "Блять-блять-блять!" Дэвис был раздражен – и это еще было сильным преуменьшением. Раздражение бурлило в нем и все чаще выплескивалось на окружающих язвительными репликами и придирками по пустякам. Прошло уже полтора месяца – полтора месяца! – с тех пор, как Шаффер выкинул этот свой номер, и он до сих пор не вернулся. Это было дольше, чем в предыдущие разы – да что там говорить, как-то Манки и недели не продержался, а сейчас прошло уже столько времени, а он, казалось, и не собирался возвращаться и был всецело увлечен свой подружкой. Джонатан скучал. Досадовал. Злился. В конце концов, попросту хотелось трахаться – и не с кем-нибудь, а с Манки. Да и то, что Шаффер продолжал проделывать такие штуки после пятнадцати лет отношений, было уже как-то… слишком. "Да я его совсем разбаловал, - чертыхался про себя Дэвис. – Уверен, что только стоит ему захотеть - и все будет по-прежнему…" Стоп! Джонатан прокрутил в уме последнюю фразу. А это идея… Какая-нибудь встряска, чтобы до Манки уже наконец дошло, кто ему нужен на самом деле, и он покончил со всей этой ерундой – сейчас это как раз то, что доктор прописал... "Сделать что-нибудь такое, чтобы он это прекратил раз и навсегда… Заставить его почувствовать, что все и правда может закончиться… Он-то ведь уверен, что все всегда можно вернуть… Надо… надо, чтобы он понял, что может случиться и иначе…" Хив нервно обкусывал ногти, задумавшись над тем, как это получше провернуть… ххх Все знали, что Дэвис не любит сочинять тексты до того, как придумана мелодия - он даже не всегда присутствовал в студии, когда музыканты начинали работать над песнями. А зная характер вокалиста, никто даже не пытался спрашивать его о том, что он собирается написать, - это неизменно заканчивалось воплями: "Занимайтесь лучше своими партиями! Когда придумаю – сами все услышите!" Поэтому с расспросами к Джонатану никто не лез, но обычно в то время, пока музыканты занимались мелодией, тот всегда все внимательно слушал, что-то напевал себе под нос, чиркал строчки на разбросанных по студии черновиках, и так или иначе к тому моменту, когда работа над музыкой была закончена, все примерно представляли, какой будет песня. Но на этот раз все было иначе. Сейчас из Дэвиса было не вытянуть ни словечка. Он внимательно выслушивал все, что сочиняли Филди, Манки и остальные музыканты, но ничего не говорил о лирике, зато – что было в новинку – беззастенчиво вмешивался в процесс сочинения мелодии, чего прежде никогда не делал. Нет, конечно, Джонатан и до этого принимал участие в записи музыки, но на этот раз он явно перекраивал то, что они писали, под какую-то свою задумку. Все с некоторым недоумением наблюдали за тем, какой становится их новая песня. - Джонни, ну скажи ты, что это будет? – как-то раз не удержался Филди. – Романтический медляк для выпускного бала? Саундтрэк к гей-комедии? – басист заржал. – Хив, ну открой секрет, а? - Потом, - отмахнулся Дэвис. – Скоро сам все услышишь. На самом деле текст был давным-давно набросан в его блокноте, и Дэвис в любой момент мог повторить его наизусть, но не собирался открывать свои карты до того момента, пока не будет уверен, что полностью подготовился. ххх Наконец настал день, когда они должны были впервые репетировать ту самую песню, над которой они работали последние три недели. Об этом Дэвис торжественно объявил накануне, и, движимые любопытством, музыканты сегодня собрались в студии пораньше. Не хватало только самого Джонатана, но он вскоре приехал. Все заняли свои места, Дэвис встал у микрофона, бросил быстрый взгляд на Манки и скомандовал: - Начали! Неторопливое, медленное, тягучее вступление, а потом Дэвис запел… Отрицать и искать вещи, которые не существуют... Чувствую ли я себя дураком? То, к чему я стремился всю жизнь – исчезло, И все из-за тебя. Джонатан взглянул на Манки. Тот старательно перебирал струны, но вид у него при этом был ошарашенный – мягко говоря. "Ага, похоже, это то, что нужно!" – обрадовался Дэвис, стараясь в тоже время никак не выказать своих чувств. Мне кажется, я тону, И ничто уже не может меня вытащить, Лишь только помогает дышать. Джонатан с удовлетворением отметил, что Манки явно растерян. "И это еще только начало", - подумал Дэвис, вместе с тем пытаясь удержать на лице соответствующее песне проникновенное выражение. Что же мне делать? Почему нельзя отбросить эту боль? Я стремлюсь к чему-то – К тому, в чем, я знаю, я потерплю неудачу. Почему этот поцелуй не может быть правдой? Почему ты не принимаешь меня? Я не понимаю, почему ты меня постоянно отталкиваешь. "И ведь ни хрена не вру! Ну ни слова", – отметил про себя Дэвис. Последнее, что я хотел бы сделать, прежде чем уйду – Это побыть с тобой, Плакать и говорить о старых добрых временах, и куда они пропали, И как сильно я тебя теперь ненавижу. Черт-черт-черт! Когда он сочинил эту строчку, она казалась ему совсем неплохой, но сейчас, когда он исполнил ее, то подумал, что, пожалуй, переборщил. "Не пожалуй, а точно, - решил Дэвис, взглянув на растерянное лицо Манки. - Ладно, ничего, пусть помучается – не только мне же его выкрутасы терпеть", - вокалист зажмурился с самым несчастным видом, на который он был способен, и продолжил петь. Что же мне делать? Почему нельзя отбросить эту боль? Я стремлюсь к чему-то – К тому, в чем, я знаю, я потерплю неудачу. Почему этот поцелуй не может быть правдой? Почему ты не принимаешь меня? Я не понимаю, почему ты меня постоянно отталкиваешь. "Вроде до него и с первого раза дошло, но повторим еще – чтобы совсем уж точно понял, что нехорошо так поступать", - задумчиво произнес про себя Дэвис в то время, пока исполнял эти строфы. Я чувствую, как истекаю кровью, И она стекает на пол... прямо здесь... Что же я теперь? Что я теперь? Что я теперь? "Вот, пусть поймет, как мне без него хреново", - с некоторой мстительностью подумал Хив. "О… блядь… что это?", - он почувствовал, как по его щеке вниз медленно поползла слеза. "Ну… ну…, - в своем мысленном монологе Джонатан не мог подобрать слов. – Ну ни хрена себе… - он осторожно скосил взгляд на Манки и увидел, что тот, казалось, готов прекратить играть и броситься к нему. – А, ну хорошо, отлично просто… Черт его знает, как это у меня получается, но сейчас это то, что нужно…" Что же мне делать? Почему нельзя отбросить эту боль? Я стремлюсь к чему-то – К тому, в чем, я знаю, я потерплю неудачу. Почему этот поцелуй не может быть правдой? Почему ты не принимаешь меня? Я не понимаю, почему ты меня постоянно отталкиваешь. Почему ты постоянно отталкиваешь меня прочь? Стихли последние отзвуки, и в студии повисла тишина. Дэвис стоял, вцепившись обеими руками микрофон, закрыв глаза и слегка покачиваясь взад-вперед. К концу песни он, наконец, позволил музыке увлечь себя и даже позабыл о Манки и о том, для чего это все, собственно говоря, и затевалось. Спустя несколько мгновений Дэвис открыл глаза и обвел взглядом музыкантов. Протянув руку, он вытер слезы со своих щек и шмыгнул носом. - Эй, Джонни, я беру обратно все свои слова, что говорил на счет этой песни, - Филди стащил с себя гитару и, подойдя к вокалисту, ободряюще хлопнул его по плечу. – Это круто. Хив, ты в порядке? – басист нахмурившись взглянул на него. – Ого, приятель, да тебя, похоже, сильно зацепило… "О, очень подходящая реплика", - сам того не зная, Арвизу здорово ему подыграл. Даже не глядя на Манки, Джонатан чувствовал, что тот смотрит на него, чувствовал, что тот растерян и не знает, что ему делать. - Да, что-то я…, - Дэвис не договорил и махнул рукой. Пожалуй, сейчас недосказанность была лучше всяких слов. – Я домой поеду. Извините, парни, но, боюсь, никакого толку от меня сегодня уже не будет. Уезжать сейчас было страшно, чертовски страшно, но, пожалуй, это было самое лучшее, что он мог сделать. Он знал, что песня зацепила Манки, зацепила сильно – чтобы понять это, достаточно было на него взглянуть, но сейчас стоило дать любовнику немного времени, чтобы тот мог все обдумать и принять решение – то самое решение, которое хотел получить Дэвис. Вокалист быстро со всеми распрощался и, так и не взглянув на Шаффера, ушел из студии. Он отправился к себе домой, но, оказавшись там, чувствовал, как нарастает нервозность. Может, он неправильно все рассчитал? Может, стоило вызвать Манки на откровенный разговор и рассказать ему обо всем, что он думал и чувствовал? Но… такой разговор означал, что придется открыть карты, а этого Дэвису делать совсем не хотелось – должны же у него оставаться какие-то козыри на руках. Нет, эта идея с песней и – самое главное – ее воплощение, вот это, по мнению Дэвиса, было самое то. Слишком тонкие намеки до Манки могли просто-напросто не дойти – любовник был слишком простодушным и прямолинейным. А это было – отбросив в сторону скромность, Дэвис прямо сказал себе – это было великолепно. Он был уверен, что Манки понял, кому предназначалась песня, но что он будет делать дальше? Давить не стоило, это Хив знал однозначно, но и выносить ожидание уже не было никаких сил. Дэвис снова вернулся мыслями к своему сегодняшнему маленькому выступлению. "Блять! Да это было охренительно! Такое исполнение – и все только ради него одного. Чертов засранец, если он этого не оценит, я не знаю, что я с ним сделаю…" "Черт, ну до него ведь дошло, правда?" "Успокойся, Джонни, успокойся, - Дэвис попытался было заставить себя прекратить грызть ногти, но безуспешно, - В конце концов, он всегда возвращается. Рано или поздно…" В этот момент его мысли прервал звонок в дверь. Мало ли кого могло принести, но Джонатан надеялся, что это был Манки. Хив распахнул дверь и увидел, что на пороге его дома, растерянно переминаясь с ноги на ногу, стоит именно тот, кого он ждал. Ага, вот оно – финал, развязка, кульминация! Дэвису было страшно, он ужасно нервничал, но (черт возьми!) в то же время ему было интересно. У него внутри все скручивалось от волнения, но это было упоительное ощущение – как на самой вершине американской горки за мгновенье до того, как тележка ухнет вниз. Судя по виду Манки, сейчас им предстояло решающее объяснение - Дэвис надеялся, что оно приведет к нужному ему результату, - и ему хотелось провести эту сцену без сучка, без задоринки. Хотелось, чтобы все прошло идеально. Не выдавать свои чувства больше, чем это было необходимо, но в то же время ненароком показать, что они очень глубокие – что, в общем-то, было правдой. Заставить Манки почувствовать себя виноватым: о, чувство вины – замечательная штука! Если уметь им пользоваться, конечно – а Дэвис умел. Не то, чтобы он собирался постоянно на этом играть - пожалуй, он не намеревался делать этого совсем, но хотелось почувствовать свою власть над любовником. Да и иметь такое оружие своем арсенале (на всякий случай, а то мало ли что) было очень, очень неплохо. Ну и заставить Шаффера немного помучиться – в виде компенсации за причиненные неудобства. - Хив, можно войти? – спросил Манки. - Конечно, – Джонатан отступил в сторону, пропуская его внутрь. Манки вошел в дом, закрыл дверь и, прислонившись спиной к косяку, взглянул на Дэвиса. Помявшись несколько мгновений, Шаффер, наконец, произнес: - Джонни, скажи, это ведь из-за меня? Песня из-за меня? Дэвис хотел уж было спросить: "Что ты имеешь в виду?", но тут же отбросил эту мысль, решив, что это будет слишком мелодраматично. Вместо этого он кивнул и, потупив взгляд, сказал: - Да. - Джонни, давай все забудем? – произнес Манки. - Я относился к важным вещам, как к игре… Я ведь знал, что я всегда вернусь, и все равно продолжал делать эти глупости. Я не думал, что для тебя это так тяжело… А сегодня, когда ты пел, что ненавидишь меня, я чувствовал себя последним дерьмом… "Да не было там ни слова про то, что я ненавижу тебя, - мысленно вздохнул Хив. – В конце концов, это ведь просто песня… Ну как ребенок, честное слово…" - Джонни, ну прости меня, а? – попросил Джеймс. - Я идиот. Я не вижу очевидных вещей, пока меня в них не ткнут носом. "Вот это точно". Дэвис изо всех старался сохранить на своем лице грустное и подавленное выражение, но с каждой секундой это становилось все сложнее, и приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы сдержать так и норовящую расползтись ухмылку. Молчать дальше уже было нельзя, нужно было что-то сказать, но очень осмотрительно, чтобы не испортить эту восхитительную сцену. - Я бы очень хотел, - осторожно подбирая слова, начал Дэвис. – Правда, Манки, я очень этого хочу… - он взглянул на застывшее, напряженное лицо любовника, - но ты мечешься из стороны в сторону, не зная, чего ты хочешь… - Джонатан замолчал. "Так, стоп! На этом хватит! И если сейчас он не признается мне в вечной любви, я разобью вон ту вазу об его дрэдастую башку!" И… Дэвис, пожалуй, получил это признание. Через мгновенье он уже был прижат к двери, и Манки, склонившись к нему, повторил: - Джонни, прости меня, а? Такого больше никогда не повторится, я обещаю… Я знаю… чего я хочу… Джонатан взглянул на него - лицо Манки было всего в паре дюймах от его, - и кивнул, но сказать ничего не успел, потому что в следующую секунду губы Манки прижались к его губам, а язык жадно и настойчиво скользнул ему в рот. Дэвис отвечал на поцелуй, но в то же время в душе у него вспыхнуло возмущение. "Тааак! А где признания в любви до гроба? Где долгие извинения и заверения в том, что этого никогда-никогда больше не случится?! Нет, ну хоть бы то, что он - идиот, два раза повторил, что ли…" В этом момент всякое желание возмущаться (пусть даже мысленно) у Дэвиса пропало, потому что Манки протянул руку и погладил пах, - и у Джонатана осталось только одно, совсем другое желание. - Дэвен дома? – Джеймс отстранился, тяжело дыша, и взглянул на него. - Нет, - помотал головой Хив. – Никого. Все уехали. Я один. Не сказав больше ни слова, Шаффер схватил его за руку и потащил в спальню. "Дэвен дома нет. Мальчиков тоже. Нет никого из прислуги. Нет охранника – а уж его вообще хрен куда выставишь. И ты считаешь, это просто стечение обстоятельств? – думал Джонатан, пока они с Джеймсом взбирались вверх по лестнице на второй этаж. – Манки, я тебя, конечно, люблю, но какой же ты порой наивный…" Но в этот момент Шаффер распахнул дверь в спальню, толкнул его на кровать, и все мысли вылетели у Джонатана из головы… ххх Дэвис лежал на кровати, пялился в потолок, тихонько поглаживал спину спящего рядом Манки и упивался своим триумфом. "Это было… невъебенно, да…" Джонатан повернул голову, взглянул на Манки и, быстро придвинувшись к нему, поцеловал плечо любовника и потерся об него лицом. Хив не боялся разбудить Джеймса: после такого… гм… примирения он был уверен, что сейчас хоть из пушки пали – тот не проснется. Когда Джонатан обдумывал, как бы раз и навсегда прекратить эти выходки Шаффера, он как-то совсем упустил из виду, что их примирения обычно с лихвой возмещали попытки Манки расстаться, а на этот раз все случившееся намного превосходило то, что бывало прежде. "Встряска чувств и все такое… То самое, что советуют в книгах "Как вернуть радость супружескому сексу после двадцати лет совместной жизни"… какой кошмар… Черт… а ведь он теперь будет, пожалуй, трястись над нашими отношениями, как над антикварной вазой… Еще так дойдем до нежного и унылого траха…", - некоторое время Дэвис с грустью обдумывал этот вариант развития событий, но потом решил, что уж чего-чего, а унылого траха у него не будет никогда. "Нет, ну честно – даже как-то скучно будет, если теперь все пойдет тихо-мирно… Что-то я не принял это в расчет… Ну да ладно, если что – я всегда чего-нибудь придумаю…" Спать хотелось страшно – глаза закрывались сами собой, и, как Дэвису не хотелось еще немного продлить ночь своего торжества, он чувствовал, что вот-вот уснет. Хив повернулся на бок, прижался к Манки, уткнулся лицом в его шею и удовлетворенно вздохнул: "Джонатан Дэвис, какая же ты все-таки блядь".
WiB: Ппц Тому кто это придумал просто огромнейший респект XDD Ахахахааххх))) Пипец)) Ржу)))
VW: Йуухххууу! Их сослэшили! Всегда знал, что дело там нечисто автору спасибо за приятное чтение и положительные эмоции!))
полная версия страницы